Древо теогамического архетипа

Как просто у катаров: три дня попостишься – возрадуешься, четыре дня попостишься – сердце стыдом наполнится и будешь на радениях каяться, а неделю попостишься – плотского греха не будешь знать, Дух Святой войдет в тебя.

Причащались хлебом и водой. Матерь Божия – вода, Христос – хлеб. И когда приходил к Невесте соловьиногорской Жених в белых одеждах, говорила: ‘Сладок Хлеб Жизни, свыше посылаемый’. Кондратий Селиванов (‘селение Иоанново’) в странствиях носил в суме богородичный хлеб и щедро раздавал. Народ причащаясь вохристовлялся. Серафимушка Саровский раздавал хлеб. На Соловках хлеб чудотворно умножался. Серафимы Саровский да Соловецкий были чистокровные христоверы. Священник Павел Флоренский в концентрационной шарашке на Соловке нищенствовал, но каким-то образом удавалось ему собирать хлеб, сушить сухарики и раздавать нуждающимся. Многие старцы раздавали с молитвой сухари, и исцелялись от них немощные…

Богомильская доброта повсюду! И именуют себя кто людьми божиими, кто добрыми. Добрыми называют способных ответить на зло беззлобием. И повсюду иоанниты, будь то ниловские скиты или европейские катары, новгородская средневековая культура, ‘Повесть временных лет’, фольклор или трактаты альбигойцев. Повсюду радостные таинства – преломление хлеба, богородичное причастие, радения, исцеления, благодать духа, дающаяся стеснением плоти, бескомпромиссным свидетельством и бесстрашием.

Золотой ключ к сочетанию с Божеством

Не только шиловцы да новгородские странноприимцы были причислены к сектантам (кандалы, каторга, проклятье и виселица), но и добрые боги прошли свой гулаг в иеговистских мрачных подземельях. Дракон временно обрел над ними силу – что, конечно, звучит смехотворно, учитывая его жалкое драконье ничтожество. Вина на нас, смертных, с подлой привычкой пресмыкаться перед властями и попадать во власть ритуальных гипнотизеров. Их любимый прием – обрядовая магия: заморочить голову толпе, чтобы тайно охотиться на помазанников, сворачивать им шеи и затыкать уста кляпом.

Божества вышли из заключения и сошли с небес. С какой целью? Вступить в девственный брак в святом духе со своими младшими братьями-земнородными.

Браку с божествами подлежат очищенные от зла-греха праведники, прошедшие через горнило искушений и пережившие бедствия. Совесть их безупречна. Некогда попранная честь восстановлена. Жажда их совершенства безусловна. Устремление к познанию божества великолепно. И добрые пантеоны охотно идут им навстречу!

С какой радостью высокие угариты, финикийцы, кельты-друиды, славяне, ашеровские иудеи, некогда прошедшие человеческие циклы и удостоившиеся славы бессмертных богов, приведут за трапезный стол к Отцу своих младших братьев! Сердца посвящать, прободать, открывать – чтобы один из 144 внутренних замков смог принять потоки мирровых частиц и масел прилепления. Это происходит –

  • в великом катарсисе, преображенной метанойе,
  • в общении с девственными старцами,
  • хождении под водительством превечной премудрости Софии Пронойи
  • при принятии безусловных обетов Вечного Девства
  • и посвящении Кресту Универсума.

Богосупружество – тема запретная. Дракон от нее приходит в ужас. Ходы Верховного Змеюги тайные, подпольные. Предпочитает лабораторные операции на Летающих Тарелках по скрещиванию гуманоидов и земнородных: голова маршала Суворова с туловищем козла отпущения Азазеля…

Демиург-перелепщик крепко поработал над высасыванием духовных кровей (масел прилепления) и прилепил к себе земнородных некогда близких богам. После АП (адаптационной перелепки 7500-летней давности) присущий человеческой особи брак с божеством принял форму брака с человеком. А дальше в проектах Люцифера – демоногамия, дьяволосупружество.

Божества вернулись на землю, желая вступить в брак с земнородными. У сатаны контрпроект, осуществляемый через брак саратовской девки с капитаном НЛО… Понять богосупружество вне инцестуальных проекций современному человечеству невозможно. Но разумеется ни о каком инцесте или комплексе Эдипа-Электры речи быть не может. Богосупружество составляет один из самых могущественных архетипов земли.

Всерьез о богосупружестве заговорят после кончины старого мира. Непорочное Зачатие соделает священнотеогамию едва ли не основополагающей целью пути. Ничего прекраснее, чем стать богом (!), что невозможно в одиночку, без брака с божествами той или иной иерархии.

Древо теогамического архетипа расцветет как никогда прежде. Обеты девства и духостяжания станут очевидны как, например, военная присяга.

Непорочное зачатие – золотой ключ к сочетанию с Божеством, рождению свыше и абсолютная гарантия защиты от злых сил. Ничего прекрасней, чем заключать в себе ген Царицы Госпожи Богини Девы Матери! Стать прекрасноликим, похожим на Нее, запечатлив в себе одну из ее чудотворных ипостасей.

Парадокс Успения

Русские христоверческие христы авва Порфирий Катасонов, авва Капитон, богоподобный Кондратий Селиванов утверждали: согласно древнему докрещенскому преданию (соловьиногорского происхождения!!!), Христос не умер на кресте, а истощился до последней капли крови и перешел в преображенное состояние. Пресуществился, прошел вратами Успения.

О, как блаженны Успенские Врата! Залечиваются тяжелейшие раны от креста, принятого помазанником за мир. Не один, не два – десятки небесных докторов хлопочут над покойничком (отличать от умершего: в соловьиногорском докрещенском менталитете – упокоившийся от терний).

Успенскому одру предшествуют крайние немощи. Богоматерь испытывала ни с чем не сравнимые страдания накануне упокоения на Успенском Одре и вхождения вратами Солнечного Света. Ни Христос, ни Божия Матерь не прошли смертными коридорами. Их Успенский Одр – прямое доказательство того, что смерть – наваждение, иллюзия, наведенная на людей порча. Премудрость предпочитала Домостроительство Успения. Некая тайна заключалась в нем, сокрытая от наследников роковой АП.

Вечная жизнь – категория неоднозначная. Примитивно полагать, будто божества тысячелетиями находятся в неизменном статусе. С ума бы посходили с тоски! Миссия рассчитана на пять миллионов лет? Затесалась бы мысль о суициде. Завидовали бы смертным: оказывается, есть возможность прекратить однообразное поднадоевшее состояние, каким бы добродетельным ни оказывалось.

Трафареты приедаются, и необходимо обновление. Существуют тысячи миров, и вход в каждый предполагает таинственное состояние, именуемое на языке универсальной духовности Успением – блаженным сном приготовления к жизни в ином образе. Да, замирание. Да, временная остановка сердца. Да, перемещение в иную сферу. Небесные ангелы в белых халатах производят работу по бальзамированию плоти и переводу в иную сферу…

Ангелы тридневно работали над телом Христа – не погребенного, нет – покоящегося на Успенском Одре. Не знаю, где это происходило – в пещере, в кладбищенской сторожке, на вершине Олимпа, на горе Фавор, в пригороде Иерусалима… Так ли важно? На третий день облекли Христа в белые брачные одежды, приготовив для пятнадцатилетнего пребывания с Богородицей на Соловьиной горе, самой нераскрытой в христианстве истории.

Ничего общего со смертью! Ее крепость бессильна перед богами. Сияют светом в окружающем мраке. Бесконечно отдают себя. Жертвуют собой из любви к ближним и видимо умирают.

Переход в инобытие нельзя назвать смертью. Заснув блаженным сном, на третий день просыпаются, встают со смертного одра и как ни в чем не бывало уходят в неизведанное, подобно Ивану Тимофеевичу Суслову, трижды распятому у Спасских ворот московского Кремля. Как послеоперационный больной встал с больничной койки и пошел, и проповедовал в преображенном теле!

Успенского Одра в веке сем удостаиваются избранники, чтобы спустя три дня блаженного упокоения быть введенными в Залу Брачной вечери в ожидании Небесного Брачного одра.

Богоматерь не умерла на Соловьиной горе, но прошла трехдневное Успение-упокоение – состояние не имеющее аналогов в современном сознании. Евфросиньюшка, убежденная, что на третий день воскреснет, последние годы находилась в Облаке Успения и просила не хоронить ее в земле. Старцы не знали смерти! Одни восхищались на небеса плотью и душой. Другие, как Иван Тимофеевич Суслов, на третий день воскресали и как ни в чем не бывало уходили, продолжали свою проповедь!

Божества чисты, белы и неприкосновенны в непятнаемом девстве. Минуя врата смерти, как бы засыпают. Таинство Успенского Одра! По схождении на них печатей невест и нахождении Бонминне рождаются в новом образе. Для восхождения на более высокую ступень принимают крест и новую программу.

Иудейская категория Воскресения, перешедшая в ортодоксальный византизм, происхождением от вавилонских и зороастрийских жрецов. Место мертвеца – в городе мертвых, некрополе. Покойнички же упокояются и, когда им поднадоест, проснутся – стоит только коснуться их чела священным жезлом пробуждения.

Мало кто задумывается над терминами, дарованными свыше нашими добрыми покровителями: покойничек, усопший, усыпальница, успение. Далекие наши предки знали, о чем говорили. Бессмертие в архетипе присуще не только избранникам, но и подавляющему большинству земнородных, если только не совершили тягчайшие, непростимые грехи и фатальные ошибки.

Наш Отец никого не приговаривает к высшей мере наказания: расстрелу, повешению или тихому умиранию. То, что называют смертью, есть успение – друг, мать. Танатос – враг. После успения следует Брачный чертог и открывается, для чего Добрый Отец послал нас в мир претерпеть крест: с честью выйти из по сути неразрешимых обстоятельств, будучи среди мрака, не отводить от Него и Матери нашей взора, наконец, еще тесней сочетаться Ему. Брачная вечеря неизреченных возлияний.

Не ‘смертью смерть поправ’, а любовью победив смерть. Единственно Минне может победить смерть.

Апокалиптическая ветхозаветная теория срастания костей перед воскресением для страшного суда излишня. Энергия Богоцивилизации насытит воздухи частицами бессмертия, воскресения и прилепления, так что покойничкам не составит труда проснуться из своих вечных спален и блаженных покоев и вернуться в мир как ни в чем не бывало.

Переход из перфектов в имморталы

…И возблагоухали древние усыпальницы, дольмены и склепы. Светлые покойнички просыпаются вступить в брак с божествами и своими младшими братьями. Сколько мира и утешения будет исходить от них! Зря времени не теряли: нарабатывали силу доброты и любви. Покойнический период в Усыпальнице рассматривали как школу Агнца беззлобия.

Переход из перфектов в имморталы совершается через всевание параклитских частиц (белой пыльцы непорочного зачатия). Бессмертники проходят школу рождения свыше. Намеками учил о ней Христос иерусалимского периода и только о ней и говорил 15 земных лет, проведенных на Соловьиной горе.

Дух Всеблагой с его слезоточивой росой и белой пыльцой содержит в себе невидимые человеческим взором микроскопические частицы Бонминне. Растворенные в святых источниках Богородицы, они превращаются в напиток для богов.

С каждого неба, по представлению христоверов, исходит Дух Всеблагой, из тысяч миров, сфер и цивилизаций. Сумма их передается нижними святыми духами-подвижниками, и от них – человечеству.

Облако Святого Духа непрестанно стоит над миром. Волны его докатывают до тех, кто освободил плоть от греховной нечистоты. Дух Всеблагой – особая благодатная сила, исходящая от седьмого неба, откуда он слетает как голубь, сокатает и вселяется в духостяжателей, особо для того призванных. Собеседует с ними, и провиденциальные его сотолковники плавают на корабликах, возвеселяются и ублажают сердца свои.

Дары Всеблагого Духа

Христоверы хороводили без устали, в экстазе попадали в сферы Царствия. Говорили: хороводы уносят в иные миры, кому-то даются откровения Святого Духа. Кормчие посвящали народ в тайны круговертей: душа находится в непрестанном движении как светящееся блюдечко и тело должно следовать за ней – находиться в синритмической пульсации с планетой. Когда возникает синритмия между человеком и планетой, где он обитает, жизнь продлевается на десятки лет.

Круги-карусели-круговерти-коловороты столь велики, что христоверы, перешедшие в вечный мир, и на елисейских полях продолжают делать круги, соответствующие вращению небесных сфер и вышних миров. Дух Всеблагой умножается в них настолько, что если и возвращаются на землю – единственно с целью помочь своим младшим братьям.

Даров Всеблагого Духа не счесть, сотни и тысячи. Дух Всеблагой несет веяние тысяч небесных сфер и миров, многократно превосходящих человеческие! Нет нужды, сказали бы сегодняшние христоверы, вступать в диалог с гуманоидами, утверждать технократические модели, искусственно продлевать жизнь. Никакие человеческие ухищрения и колдовство не могут сделать миллионной доли того, что совершает Дух Всеблагой: собирает бесценную бессмертную пыльцу из тысяч цивилизаций-ульев и несет на землю. В нем премудрость, любовь, доброта, милосердие, видение божества в ближнем. Кто обладает даром Духа Всеблагого, становится истинным царем и земным небожителем.

Конечная цель человека на земле – стяжать Духа Святого-Всеблагого. Необходимо быть венчанным Духу Святому. Невесте – венчаться для Брачного Одра с Духом Всеблагим (сложиться), сулящим непорочное свыше зачатие и рождение богомладенца.

На Божию Матерь Дух Всеблагой нашел (‘накатил’) облаком как Жених. И Богоотроковица стала причастницей небесного Брачного одра. Евфросиньюшка мироточивая стала белой богиней и вошла в одну из высочайших божественных иерархий, стяжав полноту Святого Духа Параклита (Жениха).

Спента-Манью, возлюбленный в белых одеждах, несет непреходящие ценности, ароматы присутствия и наития белой пыльцы в Брачном чертоге, дарит неслыханные блаженства… Славен и трижды блажен тот, на кого сходит Спента-Манью! Полнота (плерома) божественной любви из нескончаемого Мультиуниверсума сходит в его сердечную чашу. Дух Всеблагой проницает и опыляет многочисленные пантеоны. От каждого несет частицу, ген, фотон. Мелхиседек возносит Чашу Духа Всеблагого, и белая пыльца изобильнейше сыплется в нее.

Накати Дух Святой, Жених Всеблагой,
из добрых миров слезоточивой росой,
из светлых миров белой пыльцой.
Очисти, омой, упои, упокой,
о сладчайший Дух Святой Жених Всеблагой.

В богомильских радениях просвечивает древний славянский архетип: ‘на гробах растут цветочки, на цветочках сидят птички райские’. В каком фарисейском акафисте можно встретить подобное?

Радение – особое усердие. Синоним древне-славянскому усердию – радение или усилие, прилагаемое человеком для разрыва с ветхим прошлым и рождения в Божестве через полное сочетание с ним. Рождение и радость от приложенного усердия.

Взялись за руки – и потекли мирровые капли от одного к другому… Дух Всеблагой запечатляется во время радений. Сходит на кого-то одного, а иной раз весь Белый корабль поднимает на белом облаке к небесам.

В капище вечно капает с потолка. Каменное, неподвижное. Каменные гости, приползане стоят как в землю врытые (‘святой стоял на одном месте, пока в землю не врос’), живые покойнички. Корабль противоположен капищу. Не на земле – на море. Постоянно в странствии.

Путешествовали по островам Блаженств прошлого-настоящего-будущего и собирали мед в улей с чудесных деревьев, кустов и цветов. Сколь дивен мед христоверия! Сколь прекрасен эвкалиптовый мед богомилизма! Сколь великолепен розмариновый мед катаризма и горький темно-коричневый каштановый – Второй Соловецкой Голгофы! Сколь прекрасен мед древних ульиков Атлантиды и Гипербореи и их прямых наследников – Гуань Минь, Зороастра, Умай Ма!

Образ духовных будущего – корабелы и пчелки. Великолепный тысячелетний эвкалипт богомилизма стоит на территории византийской ортодоксии? Не беда. Хотя Византия территориально присвоила эвкалиптовый архетип созерцательного старческого православия – древо функционирует независимо от мнимых хозяев. И кто там в лесной сторожке зорко следит, чтобы не нарушили каноническую территорию? В лучшем случае игнорировать его, собирая мед не с канонов, а с эвкалиптов.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

   

Нажимая кнопку "Отправить комментарий", я подтверждаю, что ознакомлен и согласен с политикой конфиденциальности этого сайта