Соловки вторая голгофаДевство было совершенным идеалом Лизбет. Искала трепетной чистоты, верной дружбы, искренних бесед. С детства желала стать противоположной отцу (Петр был чистый экстраверт, что отталкивало ориентированную на внутреннее делание девочку). Любимым чтением Лизбет были английские романы. Английский знала великолепно, владела свободно, как русским. Была влюблена в русскую речь. Язык ее был красноречив. Молочные уста. Невозможно не заслушаться.
Сердце Лизбет ранило, что отец-самозванец, пьянчужка, палач, злодей, любитель войн, едва говоривший по-русски, уничтожал лучших людей государства. Истинный царь Петр был набожным и добрым – рассказывала ее воспитательница, родная сестра Петра. Царевна Наталья Алексеевна как никто видела подмену, презирала самозванца и намеками открывала воспитаннице правду. С Петром уехало в Европу 200 человек, а вернулся один Меншиков. Сослали в монастырь царицу Евдокию Федоровну, расправились с верными стрельцами и многими знавшими царя лично… При самозванце начался холокост русского архетипа. Сокровище духовности – старчество, чистота, девство – разорено. Насаждены богохульство, пьянство, табак, разврат, подражание Западу…
Если придется взойти на престол, думала Лизбет, то жить в совершенной чистоте и преданности, исповедовать огненную и ревностную веру во Христа и Божию Матерь. В дневниках писала: ‘Наивысшее призвание человека – хранить чистоту и девство. Как прекрасны чистые мысли и чистые души, так великолепны целомудренные дела’.
Зная ‘слабости’ дочери, Петр предлагал ей женихов, один другого развратней и ничтожней. В ее сердце копилась неприязнь. Женихи не вызывали симпатий. С одним из кандидатов вступила было в братское общение и завела речь о целомудренном браке, но тот оказался ничтожеством и доносчиком. После чего Лизбет отказалась от брачных знакомств.
Однажды цесаревна завела речь о девстве. Самозванец пришел в ужас. Посмотрел выпученными от злобы глазами и велел жестоко наказать. Прибавил, что если еще услышит подобное из ее уст, отречется и упрячет в монастырь. Лизбет навсегда запомнила сцену объяснения и больше не открывала сердце отцу.
Церковь вначале привлекала Лизбет красотой богослужения. Но будучи знакомой с архиереями, придворными богословами и клириками, не находила ответы на поставленные вопросы. Старцев в ее окружении не было. Поиски заканчивались подозрениями, гувернантки стучали родителям. Потенциальная наследница престола интересуется духовными вопросами, не хочет ли стать монахиней, игуменьей, старицей? Петр выказывал пренебрежение к монастырскому пути, называя его ‘национальным бредом русских’.
Как-то Елизавета спросила приставленного к ней архиерея: ‘Почему реальная практика церкви оторвана от святоотеческих корней, не опирается на возвышенные и созерцательно духовные писания святых отцов?’ Ответ был настолько неискренним и ‘толпоэлитарным’, что она отшатнулась. ‘Не ищи правды в книгах. Принимай реальность такой, какая есть’. – ‘Но как можно, святой отец, принимать зло за единственную реальность? Неужели нет в мире ничего помимо клеветы на свет и прославления греховной тьмы?’ – ‘Не задавайся праздными вопросами, чтобы не впасть в ересь’.
Разумеется, ответ не устроил юную правдоискательницу. В 18-летнем возрасте она была исполнена желания стать великим духовным реформатором. Но вскоре поняла: что может сделать с двумя-тремя единомышленниками, не имеющими власти? Лизбет замкнулась, и поиск последней правды продолжался бессознательно.
Испытанное Елизаветой не уникально. Большинство русских аристократов, подобных Екатерине Татариновой, шли подобным путем. Глубоко разочаровавшись в официальной церкви, искали другого христианства и находили в народе. Народ хранит архетипическую традицию, несмотря на гонения и репрессии. Обретя себя в христоверческом горячем братстве и сестричестве, ликовали. Готовы были пойти на любые жертвы, вплоть до каторги и пожизненного заключения, но не отрекались от открытой им истины.
Избави, Матенька, от зла и змеевства
благодатью вечного девства.
Ризы сшей непятнаемые белые,
подружи с богомилами и христоверами…
Церковь лукавым образом скрывает разочарование, которое вызывала в народе и аристократических кругах. Упорно верит, что любая власть от Бога. Достаточно вступить в сговор с властями, чтобы разогнать иноверных, настроить храмов и в краткий срок одержать победу окровавленным мечом и палящим огнем.
Внутреннее тяготение к христоверию
С каким непониманием столкнулась Елизавета, вступив на престол! От нее ожидали петровских утех и приказов, по дворцу ходили слухи: внебрачная, родители не были венчаны, когда родилась… Дочь ли Петра вообще? Елизавета прискорбно усмехалась: незаконная дочь незаконного царя. Ничего себе статус. Возведя взор горе, искала помощи свыше: ‘Пресвятая Богородица, Матерь сирот и вдов, смилуйся. Не уставай даровать покров и водительство. Без тебя я в подобном окружении погибну…’
Первые месяцы правления Елизавета была в растерянности. Не могла выбрать направление, которым должна идти Россия. Двор ее ненавидел, высмеивал реформы и противился. Императрица в конце концов устала насаждать новые порядки. Впала в глубокий кризис и в конце 1742 года подумывала об уходе. Скрыться под чужим именем, уехать за границу, только не играть роль наследницы самозванца, который о своем петровом царстве отзывался с иронией.
Одна из фрейлин завела речь о старце. После встречи с ним началась духовная жизнь Елизаветы. Старец, христоверческих старообрядческих корней, начал беседу с того, что не может рассказать подлинной правды об истории России и церкви. Несправедливость, моря пролитой крови, божии души погибают ни за что ни про что, а злодеи и карьеристы преуспевают.
Елизавета Петровна заинтересовалась христоверчеством, гонимым во времена Петра I. Антигосударственность христоверов вызывала у императрицы глубокую симпатию, поскольку с юности видела, сколько зла несет конформизм иерархов.
‘Церковь, – писала она в дневнике, – должна быть голосом народной совести. Нести Царство божие на землю. Вместо этого благословляются похоть, интриги и мерзости, о которых и говорить неприлично. Какова же степень ее падения, если таково поведение иерархов. Какая трагедия разочароваться в мире и стократ большая – в христианской вере, видя безобразия двора и религиозных приспешников’.
…Несколько раз Елизавета тайно оставляла дворец и посещала христоверческие радения. Условием приобщения к хороводу было равенство. На нее не смотрели как на императрицу. Облекалась в простую белую одежду и хороводила, взявшись за руки и исполнившись горячей любви. Буквально бредила христоверческими каруселями. Возвращаясь во дворец, думала, как бы незаметно ускользнуть и провести радельную ночь со своими братьями и сестрами.
Духом божьим, духом святским,
богородичным катарским.
Духом святским, а не светским,
непорочно-чистым сердцем
да умом богомладенца.
Со слезами на глазах писала о внутреннем тяготении к христоверию: ‘Мое обожание христоверческого собора, братства… Не знаю, что бы сделала с собою, если бы не христоверие. Вот где настоящая жизнь’. Здесь обрела себя. Вне лжи, лицемерия, ритуалов, фанатизма, злобы, чего насмотрелась в преизбытке. От века она была, есть и будет христоверкой.
Царица земная становится царицей небесной
Удивительны были беседы Елизаветы с Царицей Небесной. Являясь, Богоматерь простирала золотой свиток и показывала сокрытую историю: сколько царей, королей, герцогов оставляли престол и уходили в народ. Позднее были прославлены как народные христы и богородицы.
‘Так и должно, – говорила Царица Небесная. – Ты императрица-помазанница. Помазанник – христос. Должно тебе быть христовой невестой, богородицей и окормлять отечество великой материнскою любовью, для чего принять равноположенный крест.
Если хочешь, чтобы Я, Царица Небесная, стала царицей российской – ты, царица российская, стань царицей небесной и сделаешь больше, чем будучи блистательной завоевательницей и реформатором. Те, кого славят историки, в действительности ничтожества и разрушители. А ты, проведя жизнь в унижениях и скорбях, разделишь мою судьбу и удел. Россию от века назовут богородичной страной.
Не сомневайся, дочь моя. Ты же веришь, что Я, сходя из добрых небесных миров и кругов, подолгу пребываю на земле, помогаю дорогим детям, шью для них нетленные белые одежды и бессмертные тела, укрепляю в несении крестов? Почему не веришь в то, что ты, смертная земная царица, можешь стать на земле царицей небесной? Наш обожаемый Христос, вечнодевственный Жених, был Царем Небесным и великим парфянским Князем.
Я читаю в твоем сердце желание стать императрицей, любимой народом. Для того должно не просто принимать меня за идеал и следовать наставлениям, но просить, чтобы Я вошла в тебя в полноте и стала царицей земной. Никак иначе Я не могу служить русскому народу.
Поверь Мне, дочь моя. Ты должна совершить подвиг ради личного спасения, спасения рода Романовых, к которому к несчастью принадлежишь, и России, находящейся в бедственном положении’.
Непросто было для Лизбет принять образ русской богородицы, как того просила Божия Матерь, но, стоя на коленках перед древним образом Матери Немоществующей-в-скорбях (возлюбила его с детства и держала в углу своих покоев), повторяла: ‘Даю согласие, возлюбленная Мать моя, на всё, что Ты только у меня ни попросишь. Прости моё убожество и уродство’.
‘Дочь моя, не бойся призвания, открываемого Мною. Я вижу, как тебе трудно на престоле. Тебя ожидают еще более тяжелые страдания, предательства, интриги и смерть от руки коварного придворного.
Принеси жертву, к которой Я тебя призываю из любви. Твое сердце чистое и непознавшее зла. Я счастлива видеть наследницу престола, выросшую в окружении сплошного зла и сохранившую душу в чистоте.
Возлюби русский народ, как Я. Видь его моими очами. Дочь моя, твое придворное окружение ничтожно по духу. Подобных карьеристов и мошенников немного на Руси. Народ же остается простым и гонимым, праведным и чистым. Я всегда была и остаюсь с русским народом. Призываю тебя стать не просто богородицей небесною или земной, но народною. Усваиваю тебе имя – Богородица Народная’.
Именно с этим именем народ восторженно принимал Акулину Ивановну, рукоплескал, хороводил, внимал наставлениям и рассказам, которые сыпались словно с неба. Книжники недоумевали: откуда у простой странницы столь глубокие знания в исторических и духовных вопросах, безупречные суждения и чистота нравов?
Богородица-Императрица
Акулина Ивановна,
расцветшая ветвь Иоаннова.
Пошла странницы дорожкою тесной.
Стала земная царица – небесной,
народной, христоверческой,
Корабля богочеловечества.
Великим утешением для бывшей императрицы служили чудесные братско-сестринские целомудренные отношения и трапезы, горячие сердца возлюбленных ближних! Резкий контраст лицедейскому формализму императорского двора и деспотизму ее несчастного отца.
В первые годы странничества Елизавета бесконечно страдала оттого, что была дочерью Петра. В исповедальных беседах с христоверческими старцами-духовниками рыдала: ‘Не смотрите на меня как на бывшую императрицу. Я, круглая сирота, обрела Мать небесную и вечную, чему нескончаемо рада. За то, что Царица Небесная оказала мне покров, готова посвятить ей жизнь. Мой отец и его предшественники натворили столько зла. Только Божия Матерь, став подлинной императрицей российской, может что-то исправить. Я разочаровалась в проведении реформ с людьми, которые меня окружали. Если же приглашала других – тотчас следовали интриги, отравления и проклятия’.
В молитвах слезно умоляла Царицу Небесную стереть печати двора Романовых и даровать образы, наследство и печати пресвятой Богородицы. Стоя на коленях, горячо молилась: ‘Матенька моя, я не дочь этого страшного человека и его распутной жены. С детства не имела к ним ни малейшего отношения. Мой Отец – добрый Бог, моя Мать – ты, Пресвятая Дева Богородица. Не оставляй, путеводи, питай нетленным молоком твоих персей и слова. Без тебя погибну. Как смею я нести подвиг уничижения, который ты благословила свыше еще в пору моего недолгого пребывания на престоле?’
Божия Матерь отвечала столь же преданной горячей любовью. Не было случая, чтобы надолго оставляла свою любимицу. Неизбежны были пустыни, одиночество, беспомощность и мольбы, но в конечном счете Царица Небесная побеждала и чудотворила, освобождая Елизавету из острога, наказывая преследователей и палачей.
Одна из причин гонений на безымянную ‘беспаспортницу’-странницу – смела негативно отзываться о дворе Петра I, что вызывало нарекания у властей. Допросы часто начинались с болезненной темы: отношение к личности Петра I, его светской и церковной политике, подвигам и завоеваниям. Как ни пыталась Акулина Ивановна сдержать гнев, проступала неприязнь. Возникали подозрения в особых связях с царским двором. И хотя бывшая императрица по благословению Царицы Небесной скрывала царское происхождение, толки о бегстве упорно шли по России.
Школа богородичных чудотворений
Бывшая императрица и в странствиях продолжала вести дневник. Щедро делилась опытом. Писала, как счастлива тому, что ушла со двора. Наивысшее призвание человека – стяжать образ Царицы Небесной со Христом-богомладенцем и родиться свыше. Только Божия Матерь может привести ко Христу и указать истинный образ Спасителя и Бога нашего. Нет большего блаженства, чем хождение с Богородицей.
Писала, что ничего не потеряла, покинув двор, а только обрела. Великой любви и вечной благодарности сподобилась! Сколько преданных и умиленных слез. Тысячи готовы были отдать за нее жизнь. Но и врагов нажила немало, да ничего не могли с ней сделать.
Доброта невероятно щедра на подаяние. Если предлагает нечто – для того, чтобы дать больше. Вроде бы Царица Небесная отняла российский престол, привилегии и почести, а в действительности умножила. Стала русская царица – царицей небесной. Цари уходят во христы и достигают совершенной народной премудрой простоты.
Получил от Матеньки непорочное сердце –
обрёл чистый ум богомладенца.
‘Когда меня венчали на престол российский, – писала в дневниках Акулина Ивановна, – я понимала, в какую среду интриганов попаду, какой тяжелый понесу крест. Не могла своим умом понять разницу между вечной жизнью на небесах и временной земной. Духовность понимала так: вечное должно стать земным достоянием, а похоть, темные мысли и страсти только задерживают на земном.
С какой радостью я оставила дипломатические приемы и экономические вопросы. Обрела истинную свободу странницей во Христе и Божией Матери. На престол российский меня венчал архиепископ Амвросий, а на престол царицы небесной – сама Богородица. А в поздние годы служения дала свой венец.
Враг искал отвести меня от Божией Матери. Сулил привилегии: ‘Сделаю великой завоевательницей. Народ тебя прославит. Полмира будет принадлежать тебе! Будут поклоняться как величайшей из императриц и полководиц всех времен и народов. Делай как я скажу!
Несчастная, во что ты превратилась? О тебе не останется памяти, тебя живой сотрут в порошок. Начнутся гонения – от тебя откажутся даже верные приверженцы’.
Клеветал день и ночь, но ничего не смог поделать. Я была послушна Божией Матери и терпеливо внимала голосам старцев. Дьявол имеет власть над многими душами. Силен искушать и избранников, но ничего не может сделать с теми, на ком пребывает десница непобедимой Царицы Небесной.
Как я счастлива, что глубоко сочеталась с русским народом. Нашлись бы те, кто воистину возлюбил народ и принес жертву, чтобы он смог раскрыться в полноте божественного архетипа. Народ русский как дитя, не подозревает, сколько сокровищ сокрыто в нем. Океаны духовности. Долг правителей российских помочь ему’.
Впоследствии дневники исчезли. Полагают, попали в Тайную Канцелярию и поныне хранятся где-то в запечатанных архивах. В доме тобольской купчихи-христоверки, почитательницы Акулины Ивановны находились священные тома ее афоризмов и сказаний. Григорий Ефимович Распутин читал чудесные писания и стяжал полноту Святого Духа, приобщенный к школе богородичных чудотворений.
Дар полилокационных явлений
Акулина Ивановна наизусть знала православную службу и тысячи молитв. За ней записывали рассказы о Христе, распятии, втором пришествии, паломничестве Иоанна и Андрея на Святую Русь… По всей России шла молва: Царица Небесная ходит по земле, щедро делится благодатью и исцеляет болящих. Священники и монастырские игумены обращались, получив ответы на сложные вопросы. Гнев иерархов официальной церкви возрастал.
Были у Акулины Ивановны приверженцы среди архиереев-богословов. Однажды приглашенная на диспут столь блистательно ответила на сложнейшие схоластические вопросы, что все диву дались. Только Премудрость Божия может обладать подобными знаниями. Царица Небесная дала ей свой ум, сердце, печати и наследство.
Стоит упомянуть о полилокационных явлениях Акулины Ивановны. В период своих Соловков – многолетнем заключении и странничестве – Акулина Ивановна находилась в сознательной полилокации (печать и дар Царицы Небесной!). Пребывая в ссылке, в затворе, в монастырской тюрьме, в карцере, духовно относилась в места, куда посылал ее Дух Святой и Верховная Царица, как она именовала Соловьиногорскую полуторатысячеипостасную Божию Матерь.
Явления были вне времени и пространства… Акулина Ивановна являлась во многих местах одновременно и собеседовала с людьми. От Сибири до Черного моря ее видели в физическом теле, часто в образе Царицы Небесной, следствием чего были глубокие обмороки Акулины Ивановны, недельные немощи, крики о помощи, пустыни нескончаемого одиночества…
Стража, открывая двери карцера, к недоумению не обнаруживала заключенную. Двух стражников забили едва ли не до смерти. Но впоследствии стража смирилась и не докладывала начальству. По возвращении Акулины Ивановны охранники просили помочь сохранить им жизнь, поскольку ее билокации угрожали им бедами вплоть до смертной казни за ротозейство. Власти не хотели признавать духовных чудес, но слава о народной богородице и заступнице за народ божий росла год от года.
Светские и церковные власти неоднократно приговаривали Акулину Ивановну к смерти. Только и ждали часа, чтобы замучить в карцере с крысами, в глубокой яме или колодце, и ничего не могли поделать. В последний момент ускользала и даже становилась невидимой. Странствовала из города в город, скрывалась и внезапно появлялась. Сколько было нападений и арестов, но чудом оказывалась на свободе.
В последние годы служения редко появлялась на людях, а затем ушла в полный затвор и достучаться до нее было практически невозможно. Уходила Акулина Ивановна в глубокой старости. Никому не было велено рассказывать о ее последних часах на земле. Не осталось ни мощей, ни физических следов – мученица-императрица была восхищена на небеса вслед за успенской Богородицей и сподобилась Брачного венца невесты христовой.
Христоверие Второй Соловецкой Голгофы
Царица Небесная удостоила Акулину Ивановну чином покровительницы рода Романовых. Народная богородица являлась последующим императорам. Не без ее помощи оставил престол Петр III, рожденный и слепленный ею как Кондратий Селиванов. Интереснейшая фамилия: Сели-иоаннов – селение Иоанново. Звала его Ванечка Селиванов.
Позже, призванный ко двору Павла I, Кондратий завел речь о святой бабушке-императрице. Но Павел счел его безумцем и повелел отправить в сумасшедший дом. Упустил шанс принять благословение от небесной покровительницы, что и решило судьбу недолго бывшего на престоле императора. Иначе поступил его наследник Александр I, несомненно Благословенный своей прабабушкой.
Акулина Ивановна покровительствовала императорской чете Николаю II и Александре. Ей был близок образ русского царя-мученика, отвечающего за грехи романовского рода. Сколько слез пролила за них. И какой высоты достигли! Воистину христос и богородица народные, христоверские. Если бы не великая богородица Акулина Ивановна, неизвестно как сложились бы последние дни Романовых. Александра Федоровна глубоко впечатленная образом христоверческого корабля, воздыхала: ‘Хорошо бы, чтобы храмы превратились в корабли, а отечество наше – в великое море вышней любви’.
Серафим, патриарх соловецкий, последний русский царь Михаил Романов, был наслышан о ней от царственной четы. Многое почерпнул из рассказов и позднее претворил в служении. Наталья Брасова, многоскорбная жена Михаила, симпатизировала христоверам.
Елизавета Петровна принимала прямое участие в искупительной миссии Михаила как патриарха Второй Голгофы, покровительствовала на Соловках и в Бузулуках. Свидетельство и молитва Серафима были христоверческими. Исцеление и воскресение солдат после ядерного взрыва на Тоцком полигоне совершил с помощью Акулины Ивановны – русской богородицы и чудотворицы.
Григорий Ефимович Распутин нес духа народного христа. Был слеплен Акулиной Ивановной, как и Кондратий Селиванов. Великий старец, оклеветанный подобно другим христам, говаривал: ‘Божия Матерь творит через меня чудеса не потому что избранный, а чтобы знали, как действует Богородица в верных учениках’.
В образе народной богородицы с огромной свитой Акулина Ивановна являлась на Соловках. За ней стояли миллионы живых и покойничков – юродивое государство, богородичный народ, рожденный и слепленный ею. Явления – во всю ширь неба: ратники, стражи, свиты, конницы, младенцы водили хороводы, старцы раскрывали чудотворные книги… Царство небесное сходило на землю. Кто верил и приобщался – восхищался на небеса. К умирающим Акулина Ивановна приходила как сестра милосердия. Одних исцеляла, других забирала. Бывший туберкулезный зэк внезапно оказывался в царстве божием.
Много можно сказать о христоверии Второй Соловецкой Голгофы. Сколько старцев укрывалось в соловецком монастыре! Большинство староверов исповедали народное христианство – христоверие. Дух его поддерживали Новгородская республика и Китеж-град – город с теремами и дворцами на большой деревянной ладье.
Слава об Акулине Ивановне гремела не только в народе. Шли о ней толки и при дворе Романовых. Но церковь вычеркивала из исторической памяти ее имя. Преподнесла версию о пышногрудой реформаторше, покровительнице наук и искусств, при которой основан Московский университет и Академия художеств. Достойной наследнице Петра I, образ которого лживо обеляется официальной историей.
Мужественная победительница в бранях не погнушалась имен ‘сектантка’, ‘хлыстовка’, ‘раскольница’, ‘сумасшедшая’. Сами христоверы орловскую богородицу считали матерью-царицей русских богородиц и матерью-покровительницей христоверческого движения, именуя ее великой. Христоверческие кормчие говорили, что с обращения русской императрицы открылось новое духовное дыхание на Руси.
Великая Акулина Ивановна, тебе дана власть исправить Россию. Насади истинную веру, в которой так нуждается русский народ, несмотря на гонения, беды и утраты не потерявший архетипической аутентичности.
Благослови мир, Акулина Ивановна
с крылатой чашей и крылатым крестом,
с богомильской Богородицей
и христоверским Христом.